Электроэнергетика становится ключевой проблемой страны. И эти проблемы копятся день ото дня. Электростанции, заложенные ещё в Казахской ССР, до сих пор определяют состояние энергетической отрасли. “Зеленые” преобразования со времен EXPO-2017 начинают сказываться только сейчас, а нынешние решения определят ситуацию на следующие лет 15. Поэтому тянуть с проведением референдума по поводу возможности развития в стране атомной энергетики уже не только нежелательно, но и небезопасно. Возможно ведь, что на референдуме большинство проголосует за безъядерное будущее, тогда надо уже сейчас решать, каким конкретно оно должно быть.

О причинах задержки определения даты референдума можно строить догадки. Но ввод первой очереди АЭС (если народ поддержит идею развития атомной энергетики и будут подписаны все договоры на начало строительства) в лучшем случае состоится в 2035 году. И это всего 2,4 ГВт, тогда как уже в нынешнюю зиму приходится покупать у России до полутора гигаватт. А к 2030-му, если точны данные из декабрьского доклада министра энергетики Алмасадама САТКАЛИЕВА на заседании правительства, дефицит генерации, даже с учетом ввода 4 ГВт новых мощностей, превысит 6 ГВт.

Получается, электорату ещё только предстоит неизвестно когда определиться насчет журавля в небе, тогда как правительству приходится отбиваться от целой стаи жареных петухов, уже сейчас конкретно клюющих в темечко: критический износ и нехватка мощностей, рост отключений света и тепла при ускоряющемся росте тарифов.

Поэтому референдум необходим как можно скорее. Он вовсе не про далёкий 2035-й, а про идущий все последние годы и продолжающийся сейчас стратегический выбор правительства.

Объясняем: все дело в структуре мощностей, участвующих в покрытии суточного графика электропотребления, она определяет уже и весьма отдаленное будущее. Объективно, в базе всегда станции, работающие не по электрическому, а по иному — речному для ГЭС и тепловому для ТЭЦ — графику. Это база самая экономичная, но переменчивая, диспетчер ею не командует. Равно как не командует солнцем и ветром, однако его заставляют принимать и это в базу, хотя “альтернативная” выработка в разы дороже.

Диспетчерскую же часть графика заполняют прежде всего мощные базовые электростанции, такие как Экибастузские и Аксуская ГРЭС. Они команды исполнять могут, но им лучше номинальная и постоянная нагрузка — так меньше аварий и дешевле выработка. Хотя из-за нехватки маневренных мощнос-тей приходится дергать как раз их.

Стране всегда требуются маневренные мощности для покрытия утреннего и вечернего пиков, а их в Казахстане традиционно мало. Причина: в СССР мы планировались как энергомост через несколько часовых поясов от Красноярска до Тамбова с цент­ральной опорой в Экибастузе. Союза нет, моста нет, маневра по пиковой мощности тоже нет.

Так вот, нашу унаследованную от Казахской ССР энергосистему, всегда бывшую дефицитной по маневренной генерации, а ещё лет десять назад вошедшую в дефицит и по базовой мощности, начали ещё со времен подготовки к EXPO-2017 наполнять ранее невиданной “зеленой” генерацией, и фактически только ею. В результате к настоящему моменту ввели уже 3,1 ГВт — полторы будущей АЭС. А в следующие пять лет планируется выставить на аукцион ещё 6,7 ГВт. Плюс по уже проведенным аукционам до конца 2027 года появятся ещё 592 “альтернативных” МВт.

Итого к 2030-му Казахстан будет иметь 10,4 ГВт “зеленой” генерации — альтернатива четырем АЭС. К 2035-му набежит ещё парочка.

А где место “зеленых” мощностей в структуре суточного графика? Тут и кроется вся интрига. По данным Минэнерго, установленная мощность национальной энергосистемы на нынешнюю зиму 25,9 ГВт, в том числе ВИЭ 3,1 ГВт. Однако располагаемая мощность за минусом плановых ремонтов и различных ограничений 19,3 ГВт, в том числе ВИЭ всего 0,3 ГВт. Разрыв между установленной и располагаемой мощностью ВИЭ в 2,8 ГВт — это те самые ограничения: вечером солнышко заходит, ветер тоже стихает.

Итого вклад ВИЭ в самые напряженные часы около 10 процентов понастроенной мощности. Да, в отдельные ветреные вечера “альтернативная” мощность доходит до 500-700 МВт, бывают рекорды почти до 900 МВт. Но этого все равно недостаточно. Если мы что-то где-то недосчитали — пусть КЕGОC нас поправит.

Таким темпом лет через пять диспетчер в зимние вечера сможет надежно получать от более 10 тысяч мегаватт построенных ВИЭ хорошо если тысячу мегаватт. Отсюда и движение правительства сразу в две разные стороны: в сторону наращивания “зеленых” мощностей и наращивания мощностей маневренных для замещения “отдыхающих” солнечных и ветровых установок в пиковые часы. В результате мы имеем оглашенные на правительственном заседании фантастические 26 ГВт новой генерации к 2030 году.

Спрашивается, зачем тогда инвесторы тратятся на возведение мощностей, столь мало используемых, и зачем правительство зажигает зелёный свет именно “зеленой” энергетике? Вот здесь мы и подходим к самому главному: “зеленая” генерация имеет установленное законодательством “право первой ночи”. Вернее, право любого дня — диспетчер обязан закупать именно эту выработку, которой тем больше, чем сильнее жарит солнце и дует ветер, вытесняя тем самым в разы более дешевую традиционную генерацию. Поэтому инвесторы ВИЭ очень быстро отбивают свои затраты и с гарантированно хорошей прибылью.

Ну а для покрытия пиковой час­ти приходится дергать изношенные ГРЭС и вкладываться в новую и очень недешевую газотурбинную генерацию, что собственников “альтернативной” энергетики и их соратников из правительства совершенно не интересует, поскольку оплачивать кратные вложения будут не они и даже не республиканский бюджет, а потребители.

Теперь насчет АЭС: это по определению базовая элект­ростанция, однако способная участвовать в регулировании нагрузки. Что, вообще говоря, диспетчерский идеал. И вот независимо от того, когда в Казахстане появятся атомные мощности и как быстро они начнут увеличиваться, с самого начала АЭС входит в принципиальный конфликт с ВИЭ, ведь право приоритетного закупа может принадлежать только кому-то одному. А лучше — никому, пусть конкурируют. Но тогда большая часть уже построенных и оплаченных (нами) ВИЭ окажется ненужной.

Поэтому чем больше лоббисты “альтернативной” энергетики настроят мощностей, тем острее разразится “конф­ликт-2035”: либо АЭС будут выпихивать из диспетчерского графика, либо притормаживать придётся ветрякам.

Допускаю, что ответственные за энергетику в правительстве, озабоченные закрытием текущих дыр и, может быть, личной увлеченностью “зеленью” просто не подозревают, чем это закончится. Однако вряд ли, специалисты они хорошие и с широким кругозором. Скорее, работает понимание, что окончательно заклинит уже после них. Так зачем сейчас что-то менять?

Сейчас страна доплачивает за наследие EXPO-2017, к 2030 году выскочат последствия нынешнего энергетического руководства, но в руководстве будут уже другие.

Между тем уже сейчас картина с ВИЭ, стоит лишь в неё вглядеться со знанием дела, возмутительная. Смотрите: вечерняя потребительская нагрузка в декабре-январе лежит в диапазоне 15,5-16,5 ГВт, национальная энергосистема выдает в лучшем случае 15,1-15,5 ГВт. Итого поддерживающие нашу устойчивость перетоки из РАО “ЕЭС России” ежедневно составляют от 300 до 1500 МВт. Средняя стоимость казахстанской генерации (здесь мы все немного округляем) 15 тенге за 1 кВт-ч, из которых примерно 3 тенге — это уже доплата за ВИЭ. Стоимость российской электроэнергии под 30 тенге, то есть два тарифа.

А ведь стоило снабдить накопителями хотя бы половину ВИЭ, российской помощи не потребовалось бы. Получается, что ВИЭ мы должны благодарить за то, что гарантом энергетической “независимости” выступает РАО “ЕЭС” — и за двойной тариф братской помощи.

Вернее, благодарить надо устроителей тендеров по ВИЭ, на которых вообще не ставится вопрос об участии в покрытии пиков. Что ими движет? Надеемся, что отнюдь не выполнение внешнего заказа на выведение казахстанских тарифов на европейский уровень и не обслуживание интереса иностранных и местных спекулянтов по “зеленой” линии. Варианты объяснений самих устроителей, если таковые последуют, мы тоже готовы рассмот­реть.

Одним словом, чем дольше откладывается референдум, тем сильнее будущий клинч. Хотя референдум референдумом, а энергетическую стратегию надо выправлять срочно.

Пётр СВОИК, рисунок Игоря КИЙКО, Алматы