После, пожалуй, самого громкого в истории страны дела об убийстве мужем жены, казахстанские депутаты утверждают, что работают над ужесточением законов, карающих насилие в отношении женщин. Но параллельные попытки заткнуть рот группам, которые отстаивают права жертв насилия и в теории должны быть главными союзниками в таких усилиях, ставят под сомнение надежды, что ситуация в Казахстане изменится к лучшему.

На первый взгляд может показаться, что казахстанские власти активно реагируют на самый громкий в истории страны случай убийства мужем жены.

На этой неделе в Астане депутаты настаивали, что работают над ужесточением наказания за домашнее насилие.

В крупнейшем городе страны Алматы администрация пошла на редкий шаг, разрешив в конце ноября митинг против насилия в отношении женщин. Он прошел после того, как бывший министр экономики Куандык Бишимбаев был заключен в тюрьму по подозрению в убийстве своей 31-летней жены Салтанат Нукеновой.

Однако если посмотреть немного глубже, то возникают тревожные вопросы по поводу того, чего именно добиваются чиновники в правительстве президента Касым-Жомарта Токаева.

Почему, например, одной группе разрешили провести митинг по этой теме, а другой следом было отказано в такой же привилегии?

И почему в период обострения общественных дебатов вокруг насилия в отношении женщин одна из организаций, которая сделала очень многое для привлечения внимания к таким преступлениям, вдруг оказалась под финансовыми санкциями и следствием?

СТРАННЫЙ МИТИНГ

Поскольку власти в Казахстане редко разрешают какие-либо демонстрации, имеет смысл начать рассказ с акции протеста, состоявшейся 26 ноября в Алматы.

Митинг под лозунгом «Скажи нет миру животных» был странным не только из-за брендинга.

Беседы журналистов Азаттыка с некоторыми участниками, которые были готовы поговорить (многие отказались), показали, что большинство проехали более 1000 километров из Астаны, чтобы протестовать в Алматы.

Более того, многие участники, как казалось, не могли сформулировать свои требования, кроме призыва отказаться от насилия, которое они назвали «животным». Эта же мысль была выражена через плакаты, изображавшие фигуры получеловека-полузверя и и манекены в масках животных, помещенные в клетки.

Алихан Сарсенов, член организации «Жаңа Адамдар» («Новые люди»), организовавшей митинг, сообщил Азаттыку, что демонстранты «не видят смысла» в ужесточении законодательства о домашнем насилии и вместо этого стремятся способствовать изменению поведения.

«Мышление людей не поменяется от того, что закон ужесточат на пять или 10 лет. Нам нужно поменять собственное мышление, чтобы человек понимал: все говорят, что насилие — это неправильно», — сказал он.

Эта умеренная позиция — и сам факт, что митинг разрешили, — становятся более понятными, если учитывать, что «Жаңа Адамдар» — ярая протокаевская группа, члены которой ранее встречались с президентом.

После того, как стало известно, что этой группе было предоставлено разрешение на демонстрацию, независимые феминистские группы вскоре начали высказывать мнение, что политтехнологи в администрации Токаева пытаются взять под контроль эмоциональный публичный дискурс о гендерном насилии.

«Жаңа Адамдар» на мероприятии не скрывала своего восхищения Токаевым.

— Сегодня на эту площадь мы пришли сказать нет «миру животных»! Президент говорит, что наша страна должна жить по правилам и законам, — сказала коллега Сарсенова Асель Баденова в выступлении на мероприятии.

ДАВЛЕНИЕ НА ФОНД «НЕМОЛЧИ»

Одновременно две феминистки, пытавшиеся получить доступ на демонстрацию, были остановлены полицией за то, что несли плакаты с требованием прекращения продолжающегося расследования в отношении «НеМолчи.kz», некоммерческой организации, известной своей поддержкой жертв сексуального насилия.

Фонд «НеМолчи.kz» недавно потерял доступ к своим счетам в местных банках, и, хотя полиция не предоставила организации никаких подробностей дела, глава организации Дина Смаилова считает, что её ложно обвиняют в хищении денег, которые были получены через краудсорсинг в рамках благотворительной деятельности.

Но проблемы, с которыми столкнулся «НеМолчи.kz», поднял другой участник митинга, и организаторы не смогли ему помешать.

Айтбек Амангельды, брат погибшей Салтанат Нукеновой, эмоционально рассказал о своей 31-летней сестре, которая была забита до смерти в вип-комнате роскошного ресторана «Астана», принадлежащего семье Бишимбаева.

Он также воспользовался случаем, чтобы раскритиковать власти за неспособность принять законы о защите женщин и за трату времени на преследование фонда, который так много делает для помощи уязвимым группам.

«Без этого фонда тысячи девушек останутся без поддержки», — сказал Амангельды о «НеМолчи.kz», не называя организацию.

«Я надеюсь, что через год, когда я приду к Салте на могилу, то смогу ей сказать, что мы что-то изменили, что мы становимся лучше, добрее и, самое главное, эмпатичнее друг к другу», — добавил он.

Группа «Жаңа Адамдар» заявила, что продолжит проводить мероприятия против гендерного насилия.

Независимая феминистская организация Feminita, между тем, сообщила 4 декабря, что ей отказали в такой же привилегии: заявки на проведение 9 декабря митингов на двух площадках, предназначенных для демонстраций, были отклонены тем же акиматом, который дал зелёный свет представителям «Жаңа Адамдар».

Власти Алматы сообщили активисткам, что на одной из площадок идёт ремонт, а другая уже зарезервирована другими организаторами для «массовых культурных мероприятий», говорится в заявлении Feminita в социальных сетях.

ЭТО ЖЕ ПОЛИЦЕЙСКИЕ, ГЛУПЫШКА

Несмотря на то, что каждый год от жестокого обращения умирают сотни женщин, домашнее насилие в Казахстане не полностью криминализировано.

Однако гневная общественная реакция на смерть Нукеновой сделала эту ситуацию несостоятельной в будущем.

Спикер нижней палаты Казахстана Ерлан Кошанов заявил 5 декабря, что законодатели рассматривают поправки в Уголовный кодекс, которые уберут наказание, не связанное с лишением свободы, из вариантов осуждения за причинение человеку средней и тяжкой степени вреда — такие типы деяний тесно связанны с домашним насилием.

По словам Кошанова, Казахстан уже добился прогресса в борьбе с бытовым насилием в начале этого года, после того, как основанием для ареста предполагаемого агрессора стали жалобы, поданные третьими лицами, а не только жертвами насилия, а также видеодоказательства.

Но все это обходит стороной главную проблему, и Кошанов хорошо это знает.

В соответствии с действующими законами, даже при наличии такого рода доказательств, мировое соглашение между подвергшимся насилию и агрессором все равно может положить конец делу и сделать жертву уязвимой для дальнейшего насилия.

И, как уже устали подчеркивать группы по защите прав женщин, полиция часто более чем рада способствовать такому примирению — иногда в обмен на деньги от совершивших насилие.

Эту и другие основные проблемы мог бы частично решить закон о противодействию бытовому насилию, проект которого поступил в парламент в 2020 году, но так и не прошел дальше первого чтения.

Маргарита Ускембаева, автор законопроекта, отметила на недавней пресс-конференции в Алматы, что в проекте чётко определены обязанности полиции в отношении случаев домашнего насилия, а также обязанности министерств здравоохранения, труда и образования в случаях, когда их участие необходимо.

«Но закон был отложен из-за волны ненависти, которая оказалась сильнее, чем [мнения] прогрессивных экспертов, — заявила Ускембаева на мероприятии 22 ноября. — Те же правоохранительные органы не хотят, чтобы [законы] о борьбе с [домашним насилием] работали».

Недавние случаи показали, что сотрудники полиции также сами могут быть активными участниками насилия в отношении женщин.

Смаиловой из «НеМолчи.kz» стало известно о возбужденном против неё деле всего через несколько дней после её поста в Facebook от 16 ноября. Он был посвящен ранее не освещавшемуся инциденту, когда двое полицейских в Кунаеве предположительно изнасиловали 14-летнюю девочку.

Смаилова сообщила, что слышала об отстранении полицейских от занимаемых должностей, но, по её словам, начальство старалось не допустить, чтобы случай стал достоянием общественности. Она публично потребовала дополнительной информации относительно инцидента.

Любая негативная реакция на это со стороны полиции была бы вполне логичной.

Недели, предшествовавшие этому посту, и так были не слишком удачными для репутации казахстанской полиции.

Видео, на котором полицейский пытается заставить жертву изнасилования отказаться от заявления, стало вирусным, вызвав массовое отвращение. Кроме того, недавно по подозрению в изнасиловании женщины был задержан начальник полиции в Талдыкоргане.

Новое дело против Смаиловой станет третьим в истории «НеМолчи.kz».

Глава фонда и её адвокат утверждают, что полиция в разных частях страны преследует граждан, которые делают пожертвования в пользу организации, пытаясь заставить их написать заявления против неё.

Корреспонденты Азаттыка несколько раз звонили в полицию Восточно-Казахстанской области, где, как сообщается, было возбуждено дело, чтобы попытаться узнать подробности, но безуспешно.

Один из полицейских, поднявший трубку, заявил корреспонденту, что «не имеет права разглашать тайну следствия».

«Так что давайте я не буду разглашать, вы не будете меня беспокоить», — добавил он, прежде чем отключиться.